Тетя Зина — маленькая, сухонькая, всегда в черном, носит
длинное пальто и берет со стразами, опирается на трость с резным набалдашником из слоновой кости — палки презирает — и в свои 82 красит губы яркой помадой.
Тетя Юля — немного повыше, носит юбки чуть ниже колена, высоченные сапоги и, конечно, берет, к которому приколота брошь — маленький зеленый страус. В свои 80 считает себя глубоко нездоровым человеком, при этом дымит Беломором как паровоз. На мои попытки поговорить о более легких сигаретах, я получила:
— Детка, не волнуйся, меня блокада не убила, табаку-то куда?
вот повезла я этих восхитительных тетушек по домам. Сев в машину, тетя Юля сразу достала Беломор («Я закурю, детка?»), тетя Зина раскритиковала песню Эда Ширана, и мы долго выбирали музыку, под которую поедем.
Сошлись на Тимберлейке («Какой хороший мальчик!»). Ехали долго и весело, пока не въехали во двор дома тети Юли. Там нам дорогу перегородил громадный джип. Он стоял с выключенными фарами, чего-то ждал и пропускать нас не собирался.
— Пойду, поговорю, — сказала я.
– Нет, сиди, детка. Я сама пойду и поговорю, — сказала тетя Зина тоном вдовствующей королевы. – Юля, дай мне папиросу! Ну, что ты мне даешь? Я же не умею. Прикури и дай мне! Мне для имиджа нужно.
Взяв папиросу, тетя Зина открыла дверь машины. Сначала появилась трость, которая с грохотом воткнулась в талый снег, пробив его до асфальта. За ней появилась маленькая женщина – хрупкий листик. Полы пальто развиваются, стразы на берете загадочно мерцают. Затянувшись «Беломориной», она медленно приблизилась к джипу и любезно постучала тростью по капоту.
Мне стало дурно.
— Любезный голубчик, Вы не переставите свой многоуважаемый комод к обочине? Нам, видите ли, не проехать. Что значит, не можете? Вы не водитель? А что Вы тогда делаете в машине? Ах, вот как… Куда, куда? Ах, вот значит как… Прискорбно, — она театрально вздохнула. — А скажите, голубчик, Вы же не сильно обидитесь, если я вам сейчас тростью фары разъе*у?
Мы с тетей Юлей замерли.
Водитель, видимо, не ожидал такого поворота, заржал, извинился и сдал вбок. Тетя Зина вернулась в машину, выбросила папиросу («Юля, как ты можешь ЭТО курить?!») и произнесла:
— Детка, запомни, когда у женщины в руках трость, мужчина не очень долго спорит с ней. Главное, правильно расставить приоритеты.
«Да, я стара, мистер Фортескью, и могу себе позволить поступать так, как хочется мне».
© Таня Карасева
взято вконтакте
Свежие комментарии