"Накрыт стол в кают-компании! Офицеры приглашаются к столу!"
Хороши перед обедом
Спирта ...надцать миллиметров,
Чуть разбавленных водою,
В меру сдобренной экстрактом
Клюквы, вишни или сливы!
Впрочем, лучше без экстракта.
Потому, что пить с экстрактом(!)
Это признак гедонизма!
Признак, Флоту не присущий!
Хорошо, когда в каюте
Не один ты, а с друзьями,
И стакан переходящий,
Поддаваемый щелчками
(В донце), ходит между ними,
А в желудках набирая
Сокрушительную силу,
Аппетит стенает волчий!
И звучит сигнал манящий
Связи громкоговорящей,
И по этому сигналу
Офицеры разных званий
(В светлых кремовых рубашках),
Не спеша, но очень дружно,
Разговор не прерывая,
Коридорами плавбазы
Чинно двигаются к самой
(Как все знают достоверно)
Лучшей из кают-компаний,
Где пройдохи-вестовые
В колпаках и куртках белых
Завершили сервировку.
В установленном порядке,
Как войска перед парадом,
На столе стоят закуски:
Сельдь под соусом горчичным
С металлическим мерцаньем
Крупно резанных кусочков,
От костей освобожденных
Вся в лиловых кольцах лука;
И лосось дальневосточный
(Очень дельные консервы!)
Нежно-розовою клумбой
На фарфоровой тарелке
В луже собственного сока;
И с печеночным паштетом
Вереница плоских банок
(Вкусно, но надоедает
Отчего-то очень быстро!);
И кефир ацидофильный
Жирный, сладкий и холодный
В бледно-призрачных бутылках
Оттеняет груды хлеба
(Исключительно ржаного!),
А в стаканах сок томатный,
Как заря, стыдливо рдеет,
Ожидая соли с перцем!
У стола вокруг старпома
Офицеры, прибывая,
Мизансцену формируют,
Не лишенную подтекста.
Кто-то прет на авансцену,
Неприкрыто ожидая
Одобрительного взгляда
За текущие заслуги,
Кто-то жмется у кулисы.
Хоть и знает, что не место
Здесь служебным порицаньям,
Но разумно полагает,
Что, как правило, нелишне
Глаз старпома не мозолить,
И глядит в иллюминатор,
С неподдельным интересом
Наблюдая драку чаек
Трое наглых управленцев*
Громкогласно обсуждают
(Не стесняясь замполита)
План похода к Эдельману,
Ресторатору от бога,
Удивляющему город
Ресторанным чудодейством.
Замполит прядет ушами,
Морщит лоб, вникая в тему,
И устало произносит,
Что негоже малолеткам
Гробить вечер в ресторане
Накануне семинара!
А нахалы-управленцы
(Только этого и ждали!)
Продолжают: "И по бабам!
Нынче в Доме офицеров
(Трижды латаном бараке
Возле складов Тыла Флота)
Будет знатный вечер встречи!"
Замполит "покупку" понял
И уже не возникает,
Затаив "краеугольный
Камень" на молокососов!
Вот старпом, в уме прикинув,
Что уже вполне собрались,
Говорит: "Начнем, пожалуй!";
И широким мановеньем,
Как хозяин хлебосольный,
Приглашает всех к застолью.
В скрипе-шорохе диванов
И вращающихся кресел
Офицеры разместились
И, равняясь на старпома,
Углубились деловито
В пищевое изобилье,
И минуты три-четыре
Лишь бряцание приборов,
Да негромкое кряхтенье
Раздавались в помещенье.
Командира кресло пусто,
Оттого, что он сегодня
Проверял матросский кубрик
И обедает с командой.
Остальные ж два десятка
(С лишним) мест скрипят под весом
Офицеров экипажа.
Нет лишь тех, кто нынче занят,-
Неотложные работы,
Городской патруль и "вахта"
(Корабельное дежурство),
Но на них "расход" заказан,
И они придут попозже.
(Кроме "вахты", для которой
Должный харч уже доставлен
Непосредственно на лодку.)
За закуской потихоньку
Возникают разговоры.
О космических полетах,
О семье, литературе,
Новых фильмах, похожденьях
Отпускных и о футболе.
Вдруг
Вдруг приходит запоздавший
Командир турбинной группы
(Молодой, - но лысоватый),
Ясно "куполом" сверкая
В интенсивных пятнах йода!
В тот же миг его коллеги,
Смехачи и острословы,
Заорали, что, конечно,
Побывал он в "йодной яме"**
И оттуда выбирался!
Вот чем вызвана задержка!
В дружном хохоте пропали
Оправданья бедолаги,
Дескать, просто он сегодня
Проводил,дурак, ученье
На устройствах маневровых,
И башкою звезданулся
О треклятый дроссель-клапан
Так, что доктор корабельный
Чистоплюй и задавака,
Эскулап универсальный,
Офтальмолог-венеролог
С хирургическим уклоном,
Терапевт и несравненный
Заклинатель геморроя
С удовольствием садистским
Расписать его зеленкой,
Как пасхальное яичко,
Порывался, но, смягчившись,
Ограничился лишь йодом,
Говоря, что, хоть и жжется,
Но зато быстрей слиняет!
Доктор, мрачно ухмыляясь,
Ковыряется в тарелке
И шипит, что он, конечно,
Слышал много слов обидных
От фендры неблагодарной,
Но подобные - впервые,
И клистир с турбинным маслом
(Вот ужо! Настанет время!)
Он обидчику поставит!
Общий хохот длился пуще,
Но иссяк (закуска тоже).
Вестовые наготове.
Возникает суп-рассольник
Из говяжьих почек жирных,
Трижды вываренных, слитых,
Мытых уксусной водою
И порезанных красиво
Кружевными завитками.
Вместе с почками в тарелках
Золотистый лук томленый,
Ароматные коренья
И картофеля брусочки,
А меж них крупы перловой
Разварившиеся зерна
И огурчиков соленых
Оливиновые срезы.
Все в мясном бульоне крепком
С белой кляксою сметаны.
Над горячим первым блюдом
Духовитый пар клубится,
По причине очевидной
Разговоры поутихли.
Суп рассольный убывает
И ломти ржаного хлеба,
Умащенные паштетом
(Коллективная придумка.
Так паштет в сто крат вкуснее!).
Все довольны, лишь плечистый
"Штурманенок" недоволен
(Он спортсмен-перворазрядник
По борьбе в тяжелом весе),
Он бурчит, что вновь к обеду
Нет его "деликатеса" -
Мозговой ядреной кости
Хрящеватой, в клочьях мяса,
Калорийной и приличной
Настоящему мужчине
Для застольных упражнений.
На такие речи доктор
Справедливо замечает,
Что застольным этикетом
Всех земных цивилизаций
(Непещерного пошиба)
Не оставлено лазеек для
Для привычек троглодитских,
Но с учетом пожеланий
Костоглодов-извращенцев
Он уже распорядился,
Чтоб при случае к обеду
Вестовыми б выставлялся
Лагунок малоразмерный,
И порубанные кости,
Подлежащие обглоду,
Будут там в ассортименте
Как на поле Куликовом!
Так что пусть "спортсмен" потерпит,
А пока пускай расскажет,
Это правда или сплетня,
Что один пижон-подводник,
С ним живущий по соседству,
Похвалялся семь нормальных
Офицерских организмов
Безболезненно доставить
На обычном мотоцикле
(На ИЖе сорок девятом
Без какой-либо коляски!)
От последнего асфальта
По мосткам через болото
На вторую проходную,
Что на Запад от Центральной,
И на пробные полеты
Есть немало добровольцев
В офицерском общежитье?
Дружный гомон был ответом:
"Ты отстал от жизни, доктор!
Молодецкая задумка
Выполнялась не однажды!
А свидетель и участник
Достославного заезда
Есть, инкогнито, меж нами!"
Обсуждение могло бы
Продолжаться и поболе,
Но ко времени поспела
Блюд вторая перемена -
Из отборных круп смоленских
И пышна, и крупнозерна,
Красным соусом полита
Чудо - гречневая каша!
А при гречневой куртине
Непременная котлета
Сорок пятого размера,
Испуская дух чесночный,
Возлежит как одалиска,
Развалясь в небрежной позе!
Вновь минутное затишье,
Снова все "при важном деле"!
Замечательная пища
Без задержек убывает.
Лишь механик, задохнувшись,
Ловит воздух ртом открытым,
Горько плачет, не стесняясь,
И его слеза мужская
По щеке бежит, сверкая,
Он с горчичным "перебором"!
(Вестовые постарались
И горчицу заварили
Бронебойного букета!)
Он хрипит, что этим зельем
Снаряжать патроны надо
Для охоты на медведя
Или на тиранозавра!
"Между прочим, об охоте, -
Кто-то кстати замечает, -
Вы, случайно, не слыхали,
Как инструктор водолазный,
Мичман стати гренадерской,
Помогал на днях флагмину
Испытать его рушницу
Обалденного калибра,
И в итоге испытаний
Столб, стоящий в чистом поле
(За известным створным знаком),
Был расщеплен в одночасье
До частиц элементарных (!)
А флагмин и бравый мичман,
От отдачи завалившись
Навзничь (оба!), рассуждали:
„Уж не мы ли (ексель-моксель!)
Запустили этот спутник,
Что над нами яркой точкой,
Глянь, ползет в вечернем небе?
Похихикав над флагмином,
Все ответили: "Слыхали!"
Время близится к компоту.
Без него обед на Флоте,
Как известно, не бывает!
Вот и он! Из сухофруктов!
(Щедрый дар республик южных)
Там сабза, урюк и смоквы,
Там же яблочные дольки
Вперемежку с черносливом!
Ароматный и прохладный,
Он вполне достойный эндшпиль
Для хорошего обеда!
Так сказал, конечно, доктор
(Он на шахматах "подвинут")!
Отобедав, офицеры
С разрешения старпома
Стол веселый покидают,
И, сказав "спасибо" коку,
Вестовым сказав "спасибо",
По своим идут каютам.
На плавбазе в коридорах
Потянуло "Беломором",
Сигаретами "Аврора"
И изысканным "Казбеком".
Вентиляция рокочет,
Где-то слышится гитара,
Где-то щелкают костяшки
Домино и кости нардов,
Где-то "травлю" продолжают
(То и дело - взрывы смеха!).
Постепенно все стихает.
Час нисходит "адмиральский".
А потом опять работа -
Освоение устройства
Первых атомных подлодок
Если спросите, откуда
Это странное преданье
Со спецификой морскою
И подводным колоритом,
Я скажу вам, я отвечу:
От годов пятидесятых,
С ближних северных окраин
Необъятного Союза,
От простылых, неуютных
Беломорских побережий,
От болот Северодвинских,
Где комар осатанелый
Прошибает телогрейку,
Где на пустоши намытой
Утвердился странный город
(Криминальный, полупьяный),
А при городе возникли
Верфи, лучшие в России,
Где причал глубоководный,
У которого теснились
Дебаркадеры, плавбазы,
Безымянные плавсредства,
Порожденные заводом
(Баржи, плотики, понтоны),
И МОГУЧИЕ ПОДЛОДКИ
(Приращенье Сил подводных),
Соскользнувшие со слипа
И стоящие в достройке,
Ожидая испытаний
И походов автономных
В устрашенье супостату!
Эта байка на бумагу
Записалась по рассказу
Отставного каперанга,
Собиравшего волнушки
На Карельском перешейке.
Он кормил с ладони белку
И приблудную собаку.
А в глазах его дрожали
Ностальгические слезы.
Свежие комментарии