— Ты как тут очутилась? — изумился Жан. — Как нашла меня? И зачем? Теперь мы оба погибнем... Но, судя по всему, Жиль была иного мнения. Она настойчиво тянула куда-то своего человека...
*****
Случилось это дело летом 1925-го года. Во время так называемой рифской войны.
Племена рифов нападали на французские и испанские форпосты в колониях в Северной Африке. И на укреплённые поселения нападали. Короче говоря, настоящая война была.
И вот туда-то и был отправлен Жан Делонэ, который к этому времени дослужился до звания капрала.
Жан попал в легион в очень молодом возрасте. Он жил на улице с раннего детства. Потом его усыновила семья потомственных военных. Понравился мальчик жене полковника, вот они и взяли его.
Воспитывали, старались. Разумеется, держали в строгости и отдали со временем в военное училище. Но Жана привлекала романтика...
Вот так он и оказался в легионе. Не то чтобы сбежал из училища, но, вроде как, такой опыт приветствовался. Так и получилось.
И отправили Жана на границу Марокко, где он попал в хорошо укреплённый военный лагерь. Небольшой, но с хорошим, тренированным гарнизоном.
К моменту прибытия Жана они уже давно отражали нападения рифов. И были, то что называется, обстрелянные солдаты. Выделили ему подразделение, и он приступил к несению службы.
В связи с войной прибытие питания было затруднено. И ели они, в основном, сухой паёк и то, что удавалось купить в ближайших сёлах.
Ну, так вот...
Прибилась однажды к его подразделению собачка. Они как раз покупали еду в посёлке, и этот пёсик пристал к ним, и сам запрыгнул в небольшой и побитый жизнью и временем грузовичок.
Солдаты смеялись и пытались выгнать худую и дрожащую от страха собаку – ободранная она была и страшненькая. И служаки хотели избавиться от неё. Но Жан...
Жан не дал выбросить страдальца из машины. Он вспомнил, как в детстве, когда он жил на улице, ему помогала выжить собака, которая разделяла с ним его бездомную жизнь.
И была она единственным его другом и родственником. И семья, усыновившая его, взяла и эту собачку. Вот он и вспомнил это. Позвал пёсика и сказал ребятам:
— Не трогайте его. Это будет моя собака.
Ну, желание капрала – закон.
Как выяснилось вскоре, был этот пёс женского полу. Вот так Жюльетта и оказалась в этом форте. И назвал ее Жан длинным именем – в память о своей первой любви, но солдаты сократили и стали звать её – Жиль.
Характер у Жиль был весёлый и добрый. И быстро она стала всеобщей любимицей, хотя, командиры и не одобряли. Но махнули рукой – Жан служил хорошо.
Вскоре о собачке пошла молва. Мол, она рифов за километр чует. И правда, Жиль неоднократно спасала жизнь своего человека...
В тёмные, непроглядные ночи, когда небо над ними было затянуто облаками, а вокруг кромешная тьма, собака стояла всегда рядом со своим капралом. И всегда абсолютно точно давала понять, откуда наступает опасность.
Вот именно поэтому командиры и смотрели сквозь пальцы на то, что Жиль несёт службу вместе со всеми.
Ага, так вот...
Случилось это поздней весной, когда рифы организовали большое наступление на форпосты легионеров. Племена решили не считаться с потерями и устранить все поселения и заставы.
Дело было горячее. И раненных, убитых становилось всё больше и больше, а самое главное...
А главное – это была вода. Вода в этом месте была на вес золота, да что там золото? Кому нужно золото в эту жару?
Когда ты почти сутки на ногах и стреляешь во все стороны, ты хочешь пить, немного есть и спать. Особенно плохо было раненным. Воду выделяли только тем, кто стоял и охранял периметр.
Вот тогда капитан Леруа собрал всех, кто ещё был в строю, во время короткой передышки и сказал:
— Я ищу пять добровольцев. Надо пройти сквозь ряды рифов незаметно и дойти до главной крепости Мерже. Это почти тридцать километров пешком.
Дойти шансов нет... Но надо дойти. Иначе, нам всем конец. Связи нет. И это наш единственный шанс.
Если дойдёте, они пришлют подкрепление на машинах. А мы попробуем продержаться...
Всем всё понятно? Добровольцы, шаг вперёд!
Весь строй шагнул – другие в легион и не идут. Выбрали пятерых, самых закалённых и опытных. Командиром пошел Жан.
Капитан дал каждому из них пакет с письмом. Кто-нибудь да добрётся...
Выдали по полной фляге воды и галеты на пять дней, с запасом.
Выдвинулись они ночью, как раз после того, как форт отбил очередное нападение племени. Рифы откатились, неся колоссальные потери. И пока они не пришли в себя, ребята прошли все их посты и отряды, минуя столкновение.
Уходя, Жан поручил свою Жиль одному легионеру, который частенько тоже подкармливал собачку, делясь с ней скудным пайком и глотком воды. За что запросто можно было загреметь на гауптвахту.
— На тебя оставляю, — сказал Жан. Он наклонился и поцеловал в нос свою верную Жиль. — Если не вернусь, дай слово, что не бросишь!
Легионер молча протянул ему свою ладонь.
Жиль смотрела на своего человека и плакала. Она отлично понимала то, что происходит. И понимала, что он не может взять её с собой...
Выйдя за пределы территории, охраняемой отрядами рифов, пятёрка добровольцев собралась на совет.
Они сверилась с картой и решили, как им двигаться дальше, чтобы прийти в крепость как можно скорее.
Вечером, они вышли из укрытия и двинулись в путь, надеясь ориентироваться по звёздам, но через несколько часов прямо им в лицо вышел хамсин...
Знаете, дамы и господа, что такое хамсин?
Это когда на тебя, со скоростью километров этак пятьдесят, движется стена из песка и пыли. Высотой примерно с десятиэтажный дом. Убежать нельзя, да и некуда бежать, пустыня вокруг...
Они потеряли друг друга очень быстро. Идти вперёд было невозможно. И Жан, уже знакомый с этим бедствием, снял с себя плащ и соорудил прямо посреди бархана импровизированную палатку, в которой и надеялся пережить хамсин.
Мотоциклетные очки у него были, а чтобы дышать, он снял нашейный платок и, смочив его водой, обмотал им лицо.
Вот так он и провёл ночь. А когда часы показали семь утра, он скинул с себя накидку с массой навалившегося сверху песка. Надел очки, встал во весь рост и попытался понять, куда идти.
Вокруг была серо-желто-коричневая мгла. Воздух был наполнен песком и пылью...
Жан чертыхнулся. Можно было определиться по компасу, но проблема состояла в том, что компас потерялся. Жан обрыл весь песок вокруг, но безрезультатно.
— Обидно умереть тут только из-за того, что потерял этот проклятый компас, — подумал он и решил опять укрыться плащом и ещё поразмышлять о том, какие есть варианты.
Так незаметно для себя самого он и заснул... И снилась ему его прошлая жизнь, и ещё почему-то его любимая собачка Жюльетта. Жиль.
Будто она толкает его, прижимается и пытается лизнуть прямо в нос.
— Фу, Жиль. Фу! — сказал Жан, отмахиваясь от горячего собачьего языка и... проснулся.
Это был не сон. Жиль толкала его и облизывала лицо.
— Ты как тут очутилась? — изумился Жан. — Как нашла меня? И зачем? Теперь мы оба погибнем! Хоть ты бы жива осталась...
Но, судя по всему, Жиль была иного мнения. Она настойчиво тянула куда-то своего человека.
— Не знаю, куда ты меня зовёшь, — вздохнул Жан. — Но какой у меня выбор? Пойдём...
Они шли через марево хамсина, отдыхая через каждые пару часов. Делились водой и галетами. Жиль складывала передние лапы и голову на своего Жана, и они засыпали... Потом просыпались и опять шли куда-то...
Через три дня, когда вода и еда закончились, и смерть уже сжимала горло Жана своими сухими лапами, царапала горло жаждой и песком, они уткнулись в довольно высокую отвесную стену, возникшую прямо из песка и пыли.
— Черт! Это что? Куда мы пришли, Жиль? — прохрипел он пересохшим горлом.
Жиль толкнула его головой и повела. Лаять у неё уже не было сил.
Минут через десять он колотил рукояткой пистолета в узенькие двери. Ещё через несколько минут голос с той стороны на французском языке поинтересовался, кого тут черти носят в такую погоду? И не хочет ли человек, получить пулю в голову?
Жан из последних сил прохрипел:
— Французкий легион. Форт Нормань.
С той стороны воцарилась тишина. Через несколько минут дверь открылась и из неё высыпали солдаты легиона с командиром. Жана подхватили под руки и внесли внутрь. Жиль вошла сама.
Все сгрудились вокруг и засыпали капрала вопросами, а командир протянул ему флягу с водой.
Жан схватил её дрожащими руками, отвинтил крышку и… напоил первым делом свою Жиль!
Солдаты стояли кругом и молчали. Они смотрели, как умирающий от жажды человек поит водой свою собаку...
Попив воды и придя в себя, Жан передал лейтенанту пакет и рассказал о произошедшем. Потерял сознание он уже в лазарете, куда смог дойти почти сам, опираясь на одного из легионеров.
Рядом шла его верная Жиль...
Так они и лечились вместе. Врачи и медсёстры не выгоняли собаку, спасшую жизнь своего человека, и ещё десятки жизней легионеров в форте. Двести солдат с пулемётами и орудиями немедленно были высланы на подмогу.
Это был тот единственный случай в истории Французского легиона, когда Орден почётного легиона вручался в очень странной обстановке.
Дело в том, что рядом с Жаном Делонэ стояла, а вернее сидела, Жюльетта Делонэ. Беспородная, большая, светло-рыжая собака.
Награждали их обоих. Капрала повысили до лейтенанта и вручили орден. А Жиль наградили грамотой – За заслуги перед легионом. И внесли в личный состав пожизненно, с выплатой довольствия и пенсии.
И это единственный случай, когда собака записана, как полноправный легионер, мало того, ей вынесена благодарность за службу.
Можете сами проверить.
А, впрочем, может, это и сказка.
Всё может быть...
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Свежие комментарии