Юмористический рассказ

«Возвращение блудного … ужа» Вернувшись поздно ночью домой, слегка пьян и обессилен, я сразу лихо проскользнул (что у меня особенно получалось не только в собственной спальне) к уже чутко спавшей супруге. … Нужно сказать, что за 4 года нашего искраметного брака, мы чувствовали друг друга также хорошо, как скунсы способные обнаружить себя в лабиринтах кромешной тьмы. Почему «искромётного»? Да потому, что при бытовых и прочих разборках искры летели не только из глаз, но и от скрежета кинжалов страстей и спасавшего, всё это, шутовского юмора. … Быстро раздевшись в темноте как юный новобранец, спешащий за догоравшей спичкой, я юркнул в супружеское ложе, надеясь тут же уснуть, как счастливый и сытый младенец оторвавшийся от титьки. К слову, эта часть женского организма меня особенно будоражила, доставая из глубин юношеской памяти запах деревенского молока, сиськастых дев – тружениц села и прочих эрото – риторических фантазий. - «Где ты был подлец? И почему был отключен мобильник? Опять помогал беспомощным старушкам через Метро переходить?» - голос моей ненаглядной прервал спокойствие Райской неги. - «Милая …» - уставшим и обиженным голосом протянул я. «Разве ты не знаешь, что я много работаю как обезумевшая пчела, которой сказали что лето сократили на половину и надо успеть собрать Божественный нектар, чтобы матка была сыта и здорова.» - «Моя матка … сейчас взорвётся от бешенства! Так как, забыла когда к ней залетали пчёлы. Я твоего «ужа» порубаю на пятаки тем же топориком, что ты подарил мне на 8 марта.» - «Дорогая! Как же тебе не стыдно!?» Я резко встал и театрально зашагал взад – вперёд по комнате. «Да если бы ты знала, что мне пришлось сегодня пережить! Шефу с утра приспичило в наш журнал подать очерк о выживание человека в экстремальных условиях. Всем провинившимся, по его мнению, дано было задание - испытать всё на своей «никчемной шкуре». Мне достались пещеры. И хорошо, что они. Вон Бибикову Авангарду достался канализационный коллектор. Так он бедолага даже свои бутерброды там съесть не смог и просидел весь день голодный.» (Нужно сказать, что шеф почему то недолюбливал Бибикова. Толь за его ФИО, которое скорее напоминало злую шутку природы и родителей: Бибиков Авангард Каземирович. Толи за то что имел нелепую внешность и такое же стечение обстоятельств; самый первый из прессы получал по морде либо по камере. Морду Авангарда шефу не так было жалко, чего не скажешь о дорогостоящей аппаратуре. Которую Бибиков постоянно частично выплачивал из своей, и без того, скромной зарплаты. Видимо ещё и по этому у бедного парня не складывалось с противоположным полом. То всегда побит, при этом благодаря карикатурной внешности, и без того, отпугивал романтичных барышень. То без денег, что не давало возможности в этом плане, блеснуть, хотя бы, широтой размаха. Чего не скажешь о нас Сашкой Шереметьевы. Симпатичные, выхоленные, весьма не глупы, с чувством Гомерического юмора. Да за Сашку хотела выйти замуж добрая половина девичьей стаи, только лишь за одну фамилию, несмотря на то что он был бл..дун, каких поискать надо. При этом даже перещеголяв меня, что от части ранило моё самолюбие. Но я то – был женат! А он …). Но я отвлёкся. Нервно взяв сигарету, я подошел к окну. И что бы быть более убедительным, дрожащими руками начал прикуривать. - «Нуу зая … не злись. Тащи своего ужика, я его приласкаю. А то он там бедный, в пещерах замёрз сморщился и какой то грустный» - говоря это, она подошла ко мне сзади и обняла там где прятался бесстыдный уж. - «Что это !?» - вдруг резко спросила она. - «Ну как что?» - непонимающе ответил я. – «Твой маленький ужик. Просто он сейчас спит» - «Я вижу что он дрыхнет, кстати 3-ю неделю, но что на нём одето?» Она резко включила свет. Я в ужасе посмотрел вниз, и чуть было не пропалил ужа сигаретой. На мне были надеты Катькины трусы. (Катька – наша новая сотрудница, которая влилась в наш коллектив, как то, спонтанно, быстро, раскрепощено; что нас с Шереметьевым весьма обрадовало.) Так вот почему, когда я среди ночи от неё впопыхах выскочил, мне было как то неуютно двигаться и редкие прохожие бросали ,оборачиваясь, немой взгляд на завлекающую походку интересного муЗчинки. … Моё замутнённое алкоголем и Катькиным профессионализмом (правда не журналистским) сознание, просто меня подвело. Плюс ко всему у Катьки в доме, этой ночью отключили электричество… . Одним словом: «Фенита бля комедия!» Я тут же невозмутимо посмотрел на супругу, (благо, занятие в школьном театральном кружке – не прошли даром. Правда на первом же смотре по художественной самодеятельности среди школ района, после того что я «выкинул» на сцене, наш преподаватель упал в обморок, комиссия рухнула от смеха под стол, а кружок благополучно закрыли; ибо здоровье театрала наставника было подорвано моей «невинной» выходкой. Но это уже совсем другая история…) - «Как тебе не совестно, Бог знает в чём, меня подозревать? Просто после пещер я очень продрог. И рюмочка коньяка и кусочек заходящего солнца, думал, согреют меня. Просто на пляже, как ты знаешь, положено загорать в плавках. Вот я их там же и купил… у цыган… Они там торгуют чем не поподя. Вот и втюхали мне стринги, сказали, что, мол и сообразить то толком не успел.» - «А почему они, гад, женские!?» - «Ну я же говорю: цыгане, гипноз, голова не соображала…» - «Да? А что это у тебя на спине!?» - ещё громче закричала благоверная. - «А что там?» - включив все резервы мозга, спросил я. - «Царапины! Свежие!» - «Ну дык … Это сталактиты. Пачкать И чтобы не испачкать рубашку, и сберечь твоё, и без того подорванное со мной здоровье; я снял её в пещерах, чтобы тебе было меньше стирать.» - «Стираю не я, а машинка! Которую подарила, кстати, моя мама. Так как ты, сволочь, мне 2 года обещал подарить… Но у тебя, видетели, не хватает денег на жену. То у вас, там, в редакции: сбор средств на помощь детям Эфиопии; то спасение королевских пингвинов, так как тебя записали в ГринПис. Я уже молчу про ту шапку из меха, якобы ондатры, которую ты мне где то откопал, сказав при этом, что это новый вид ондатр, мех которых напоминает собаку, но очень популярен в Европе. А я – дура поверила, пока люди с меня не попадали…» - «Ну, дорогая успокойся. Давай забудем все мелкие обиды…» - «Мелкие!? Я вижу только пять крупных полос на твоей спине от царапин, причём по пять с обеих сторон! Собирай вещи и шуруй к своим темпераментным «сталоктиткам» - «Дорогая…» - спокойно продолжал я (журналистский проспавшийся мозг, начал выдавать шедевры газетных очерков… И почему он у меня включается только дома, а не на работе? Может подкинуть идею шефу, что я не буду больше опаздывать на работу, так как отныне, беру её всю на дом; только повысьте мне зарплату, ведь я буду творить и взращивать невиданные досели перлы!) - «… если бы ты знала, через какие испытания мне пришлось пройти! Царапины – это следы от подводной пещеры с увлекающей узкой щелью (в этом месте я, кстати, не врал), носящей древнее название: «Зубы дракона». Только самые смелые и удалые способны через неё пройти и обратно вернуться. И этим героем, в том числе, (наряду с Шереметьевым), стал и я! И наш шеф, за такой отважный поступок, пообещал мне, к концу месяца хорошую премию! (мысленно я распрощался одновременно со всеми запланированными радостями жизни, хоть и не на долгий срок)» Моя зая, немного успокоилась. В её глазах читалась смесь противоречивых чувств. Я трепетно прижал её к себе. - «И что ты мне подаришь?» - всхлипнув толи от смеха, толи от слёз, спросила она. - «Всё что захочешь» - ласково прошептал я ей. - «Вон те итальянские туфли , о которых я тебе говорила?» - «Да милая» - «И маленькое черное платье? И…» - «Да… моя ненаглядная» - «А тебе, ведь, денежек хватит?» - «Ну конечно да, мой котёнок». (запланированная поездка с Катькой в пансионат, медленно накрывалась медным тазом) Но я в этот момент ни о чём не жалел. Всё это приходящее – уходящее. А рядом со мной, обняв меня и прижавшись, стояло простое человеческое счастье, которое я порой, не осознавал. А истину понимал именно сейчас. Ну что ж поделаешь, мудрость приходит с годами… А «уж», тем временем, ожил и радостно пополз к уютному, родному месту, от которого вряд ли теперь, куда то уползёт…