Стиралка

— Ну, что думаешь, влезет?

— Точно нет.

— Вот и я думаю, что нет.

Это мы с папой тренировали глазомер за пять минут до того, как старая стиральная машина идеально влезла в новой ванной комнате между душем и раковиной.

Ну, раз поставили, почему бы тут же и не постираться? Мы начинили барабан шмотками, включили, посмотрели — зажужжала.

Все окей, можно идти дальше ворочать мебель, потому что у нас переезд.

Через несколько минут из ванной раздались загробные стоны.

Что-то внутри стиралки страдало и тоскливо скреблось наружу. «Может, порошок еще не растворился, или пуговица оторвалась и скрежещет. Подождем!», — подумали мы. «Сейчас она остановится, нагреет воду, опять начнет крутить — тогда и увидим».

Нет, мне не показалось, что стиралка как-то долго греет воду. Поди нагрей до 60 градусов литров сорок воды, или сколько там помещается в её недрах.

При нормальном раскладе вода в стиралке плещется в нескольких сантиметрах от нижней кромки иллюминатора. Я посмотрел — мимо иллюминатора медленно проплывала майка, по стеклу весело пробежала стайка пузырьков. Вода заполнила барабан весь. Под горлышко.

«Впускной клапан», — подумали мы. Сдох, не вынес переезда. Пора было облегчать страдания аппарата. Стиралку переключили в режим полоскания, когда воду надо сначала спустить. «Жжж», — загудел насос. «Пссс…» — сказала вода и не спустилась.

«Насос, падла», — подумали мы. Стиралку выключили — она гудела, скрежетала барабаном, булькала и мешала думать.

Стало понятно, что воду придётся сливать вручную, но тут нас ждал сюрприз. Отверстие слива находилось в двух сантиметрах от пола и представляло собой крышку на резьбе.

У меня в квартире в принципе сложно найти подходящую для таких случаев посуду. А когда квартира после переезда ещё упакована в коробки и мешки — это труднее в разы. Поэтому мы нашли какой-то жестяной поддон, плоскогубцами и ножом обкромсали его с одного бока так, чтобы можно было подставить под слив. Емкостью поддон был от силы граммов четыреста.

После чего мы пали перед стиралкой на колени и принялись её доить. Чтобы вылить немного воды, нужно было аккуратно повернуть крышку на резьбе, чтобы из-под неё начало сочиться. «Еще десять тысяч вёдер, многоуважаемый Карабас Барабас, и золотой ключик у нас в кармане».

За полтора часа мы довели процедуру слива до совершенства — приоткрыть, нацедить, завернуть, перелить в таз. Когда воду спустили до обычного уровня, нами овладело нездоровое любопытство.

А что, если…

Стиралку включили и она тут же собралась сделать глубокий вдох (литров на тридцать). Воду спешно перекрыли. Тогда стиралка начала бессмысленно вращать барабаном туда-сюда и пытаться включить отжим.

Диагноз стал ясен. «Инсульт», — констатировали мы. Видимо, у нашей старой доброй железной прачечной попросту вылетели мозги. Питание — отключить, остатки воды — слить, напоследок — перекрестить.

Мы вылили всю воду, вынули бельё, с кряхтением разогнулись и отсоединили водозаборный и сливной шланги. И тут папа замер. Он смотрел под раковину — туда, откуда только что вынул сливной шланг.

Там стояла заглушка. Маленькая пластиковая заглушка, которая, во-первых, была утоплена вглубь штуцера на добрые полтора сантиметра, а во-вторых, никак не мешала навинчивать на неё шланг. И в-третьих, позволяла нам чувствовать себя очень, очень глупо.

© Глеб Клинов