Олигарх

По характеру Ваня человек незлобливый и добродушный. Кто-то, возможно, углядел бы тут корреляцию между габаритами и степенью миролюбивости, но вспомните того же носорога: уж он-то от избытка доброты явно не задыхается. Так что будем считать, что это личная заслуга Вани.

Его жена, впрочем, считает, что иногда супругу не мешало быть чуть позубастее. Мол, добро должно быть с кулаками. И снайперской винтовкой, специально для соседки по даче Анны Степановны.

С Анной Степановной отношения у Вани и его жены как-то не сложились. Справедливости ради стоит сказать, что у остальных обитателей дачного массива — тоже. Просто Ваня оказался в эпицентре, поскольку их дачи были рядышком, и забор, разделявший участки, имел самую большую протяжённость, по сравнению с двумя другими соседями. А учитывая, что стенали даже соседи с окраин, задетые рикошетом, можно представить накал страстей.

Накал, правда, был чаще односторонним: Анна Степановна находила тему для холивара, а Ваня меланхолично ковырялся на участке и внимал, попивая пивко. Ну, пару раз съездил в суд: уточнить, ровно ли установлен забор и пояснить, что задняя стена дома находится к соседскому участку не ближе, чем это положено нормами застройки. Супругу к общению с соседкой он старался не допускать, во избежанияе рукоприкладства и зубопокусания заинтересованных сторон.

Жена пеняла Ване, что он, мужик, ничего не предпринимает в отношении этой... этой... Ваня неизменно предлагал сесть с пивком и удочками на берегу Волги, расслабиться и подождать, пока мимо проплывёт Анна Степановна. В белых тапочках и со свечкою в руках. Мол, ладно тебе, любимая жена, всё само собой устроится!

Всё произошло ранней осенью. Ваня в те выходные решил, что мир в доме важнее, чем утиный геноцид, и повёз жену на дачу. Они уже успели помедитировать на яблони, собрав между делом пару тачек паданцев, как вдруг тишину прорезал вой. Притихли и попрятались местные собаки. Где-то на болотах спряталась от греха подальше в камыши собака Баскервилей. В реке забилась в самый глубокий омут рыба Баскервилей, а утки Баскервилей освоили вертикальный взлёт на реактивной тяге, дали форсаж и ушли на кислороде на дальний кордон. Ваня с супругой переглянулись — и рванули на участок к Анне Степановне: вой раздавался оттуда.

Анна Степановна висела на руках дочери и зятя, крепко прижав к груди трёхлитровую банку. Когда уши адаптировались к перманентному вою и перестали болеть, Ваня спросил зятя, стараясь перекрыть соседкины децибелы: мол, что за... кхм... произошло-то?

Усадив Анну Степановну на диван, зять оставил свою жену сторожить эту сирену, вышел с Ваней из дома и рассказал леденящую кровь историю.

Оказывается, Анна Степановна втайне от всех занималась накоплением денег в банке. Трёхлитровой. На даче, в погребе, в очень секретном месте. Никто бы не так и не узнал о накоплениях, если бы сегодня, тайком от детей, она не полезла бы пополнить сбережения. Достав банку из схрона, Анна Степановна обнаружила, что денег нет. То есть, почти нет: остатки купюр вальяжно дотачивала здоровенная крыса. Крыса и Анна Степановна переглянулись, а потом животинку просто вдавило в стеклянные стенки звуковой волной.

-- Анна Степановна, - ласково спросила Ванина жена, когда вой, наконец, прекратился. - А денег-то хоть много было? Что ж так убиваться-то?

-- Sуукаа!! - Анна Степановна передала банку Ване, тут же накрывшему её крышкой, чтобы крыса не сбежала, и показала жестами, что много.

-- Ого. На машину бы хватило, - оценил Ваня объём показанного.

-- Sука! - не согласилась соседка и показала, что больше.

-- На квартиру? - удивился Ваня.

-- Sука! - утвердительно кивнула Анна Степановна.

-- Это ж сколько времени надо было копить! - удивился Ваня.

-- У, ssука! - Анна Степановна показала на пальцах, сколько именно.

Ваня отозвал соседкину дочь и вполголоса сказал, что неплохо бы вызвать «скорую». Карета прибыла через час, и доктор приступил к расспросу. Прислушиваясь к очередной «суке», произносимой каждый раз с новой, очень выразительной интонацией, Ваня понял, что сбор анамнеза будет очень увлекательным и познавательным. Наконец, доктор выяснил всё, что смог.

-- Анна Степановна, надо бы вас в больницу отвезти, - сказал он. - Дело серьёзное.

-- Sука, - согласилась Анна Степановна и, глянув на банку с крысой в Ваниных руках, добавила с куда большим чувством: - Ssукаа!!!

-- А за скотинкой, дорогая Анна Степановна, я присмотрю! - бодро пообещал Ваня. - У меня в гараже поживёт. А назову я её...

-- Sука! - подсказала Анна Степановна и погрозила банке кулаком.

-- Ответ неверный, - возразил Ваня и обратился к крысе: - Имя тебе отныне — Олигарх



  (с)dpmmax