Кто не знает привкуса лжи? Я чудовищно плохо лгу, вечно теряю шпоры, я могу отбомбиться прямо на колени экзаменаторов, но зато мне знаком волшебный стих вранья. Того самого вранья, которое описывала Тэффи, - легкого, вдохновенного вранья, причина которого - не стремление к корысти, а исполненный негой полет души. Этот магический стих вранья находил на меня в полной мере несколько раз в жизни, но по-настоящему интересным был только один приступ такого рода, - приступ, во время которого я была художницей…
Дело было в вагоне поезда «Львов- Симферополь» знойным летом, когда не только спать, а и прилечь на горячие простыни кажется кощунством, а вода пьется, как воздух, - по порциям с каждым вздохом и глотком … В купе ехали : семейная пара весьма преклонного возраста и молодой человек ботанического вида. Ну и я , конечно же...Граждане эти были евреи по национальности, они отнюдь не собирались хранить чужие секреты или выдавать свои… И они скучали, явно пытаясь оттянуть момент встречи с горячими простынями и бешенством глухой к мольбам жары в купе.
Разговор еще не начался, первые слова еще не были произнесены, а я уже почувствовала, как вранье возбужденно подпрыгивает у меня на языке.
-И де Ви работаете?, - спросил-таки Папа- еврей…Началось!
Скромно потупив глазки, я прошептала:
-Я- художница….
Купе оживилось- на халяву есть возможность получить портрет… Не тут-то было! Не может вам так повезти, граждане!
-Я- импрессионистка, творю в манере Мане, - слабым, но уверенным голосом продолжаю я …
Купе скучнеет- об импрессионистах как-то кто-то о чем-то слышал, но не очень точно… . Меня несет дальше.
-Все бы ничего, - задумчиво вещаю, - но писать приходится просто руками… Это так неудобно…
-А кисти как же?, - пищит юный ботаник…
Одариваю его снисходительным взглядом- как можно такого не знать???!!!
-Вы не представляете всей прелести написания портрета руками, без кистей- сама судьба движет вашими пальцами, сам Амур вдохновляет вас, боги следят за вами ревнивым взглядом, а муза , не отходя, жарко дышит в затылок…
Купе слушает, открыв рот. Вот так и нужно, господа, а то только скажи, что ты врач- вспомнят всех родственников до седьмого колена, кто погиб или умер, и предложат гадать ребусы со многими неизвестными об их смерти…
Меня несет и несет… Я уже пространно и вдохновенно вещаю о невозможно трудной, но такой галантной и прекрасной технике письма Ван Гога, Моне, Ренуара…
Купе забыло о жаре- перед ними живая легенда!!! Слушатели вдохновляют на новый, совершенно невозможный виток вранья…
-Все ничего, -говорю, вновь уходя от позы Ленина на броневике к позе русалки на камне, - но руки –жаль…
В этот момент в купе заглядывает проводник:
-Граждане, есть врачи? В соседнем вагоне женщина рожает…
Что же делать??? Я-то давала Гиппократу… Но и наплела уже с три короба…
Гордо вскинув голову, поднимаюсь со своего места, прихватывая с собой сумочку, где у меня всегда имеется – на всякий случай- минимальный реанимационный набор.
-Пойду, попишу с натуры…
Мы родили здорового мальчика, правда, порвав на мне перчатки- бедная женщина в потуге так схватила меня за руку, что оторвала кусок резиновой ткани вместе с куском моей кожи. Вернулась в купе с желтыми от йода, сине-бордовыми от царапин, зелеными от, естественно, зеленки, руками, уже глухой ночью, почти на рассвете…
-Ну, и как натура?, - ехидно донеслось от ботаника с верхней полки…
-Бесценна, как восходящее солнце, - отвечаю загадочно- а ведь и не вру-то!, и уваливаюсь спать…
Врать, конечно же, нехорошо, но ради искусства- здорово!
Все ничего, но вот руки- жаль ...
Свежие комментарии