8 мая 2010 года я с женой собрались поехать на дачу в деревню Низовская, чтобы заняться сельско-хозяйственным производством на благо продовольственного благополучия семьи. Вообще-то двигателем этого процесса у нас является мама жены и моя мама. Так случилось, что прошедшая зима была аномально снежной и теплица на даче у тещи рухнула под тяжестью снега.
Теща, изучив предложения на рынке теплиц, решила преобрести теплицу ДУМ2М-8. Теплица имеет металлический каркас и покрытие из поликарбоната. Размеры теплицы: длина – 8 метров, ширина – 3 метра, высота – 2 метра и 1200 болтов. Это был наш 2-й заезд на дачу для сборки теплицы.Ощущение того, что поездка не будет скучной, появились когда мы за 10 минут до отправления электрички шли по платформе вдоль электропоезда и искали свободные сидячие места. Но во всех вагонах мы видели занятые проходы и частично занятые тамбуры. Надежда на то что свободные места есть в первых вагонах рухнула после того, как я увидел идущую мне навстречу по платформе толпу от «головы» электрички. Погода хорошая, теплица не собрана, ехать надо – и мы ринулись в более менее приглянувшийся тамбур.
«Удобно» расположившись, стоя, в тамбуре мы приготовились вкусить весь кайф от поездки на дачу в общественном транспорте. Заняв свои места в электричке мы ощущали некоторую гордость и превосходство над теми кто планировал сесть в неё на «Броневой», «Ленинском проспекте», в Александровской , Гатчине и др. остановках. Электричка двинулась в путь. В тамбуре ехали я с женой , молодая мама с сыном 5-6 лет, женщина с собачкой в корзинке, мужчина и женщина лет 30-ти, молодой парень типа скина или под него косящий, мжчина с рюкзаком 45 лет. Вобщем в тамбуре было относительно свободно. И наша компания, под стук колес, поехала из города с ощущением любопытства: что будет дальше?
На станции «Броневая» новые пассажиры-дачники практически без сопротивления влезли в переполненную электричку. В нашем тамбуре добавилось два человека. Так что на первой остановке все прошло спокойно, без какого-либо стресса. Совсем другое дело на «Ленинском проспекте». Желающих выехать за город было довольно много. Они равномерно расположились по всей длине платформы и сразу возникло ощущение того, что желание всех не сбудется. Двери открылись и новые дачники ринулись на штурм вагонов. С криками: -Середина свободна! – Ещё чуть-чуть! - началось уплотнение. Довольно долго людская масса билась о стены тамбура, как морские волны в десятибалльный шторм о причал. То сжимаясь, то опять расжимаясь. Тридцатилетняя пара была разединена и прижата к разным стенам тамбура. Старожилов нашего тамбура спрессовали довольно плотно. Кто-то протиснулся в вагон. У входной двери отчаянно билась за место в тамбуре пожилая дама с собакой. То что она с собакой я понял потому что она просила дать чуть-чуть места её Рексику. Рексик был последним кому удалось втиснуться в наш тамбур Двери захлопнулись, как гильотина, разрубив толпу на две части: счастливчиков и неудачников. Электричка, бодро повизгивая, помчалась прочь из города. Движение людей в вагонах почти прекратилось. Люди занялись своими делами. Кто-то сидя и стоя дремал. Кто-то читал. Кто-то смотрел в окно, болтал с соседом, читал газету, решал кроссворды – но броуновкое движение отсутствовало. Пока я не заметил что это движение появилось в середине вагона. Вызвано оно было человеком, который продавал мороженое, напитки, чипсы и прочее. Над головами пассажиров появлялся и исчезал в толпе его синий ящик-холодильник. Доплыв таким образом до середины вагона и отдав видимо все силы на этом пути, протискиваясь через плотную толпу, он остановился, ящик перестал появляться над головами пассажиров. Рядовой транспортной трговли пал смертью храбрых – затих как муха в паутине, как бабочка с наступлением осенних холодов, как ледокол «Челюскин» попавший в ледовый плен. В нашем тамбуе спрессованный народ давил друг на друга. Очагом активности был мальчик и его мамаша. Мальчик через 5 минут после отправления электрички начал перемещаться по половине тамбура от двери к маме и обратно, причем когда он приближался к маме она нагибалась к нему, толи рот вытереть, толи сопли высморкать, толи штанишки поправить. На маме были одеты джинсы на бедрах и когда она нагибалась к сыну, то обнажалась верхняя часть попы (трусов видно не было) и это несколько оживляло мужское население тамбура. Электричка приблизилась к Гатчине. В середине вагона началось оживление — появились желающие выйти в Гатчине. Люди с трудом протискивались к тамбуру. По закону «подлости» — из людей находившихся в тамбуре никто в Гатчине выходить не собирался. Выходящие «свиньёй» умело вклинились в тамбур. Двери открылись, «свинья» надавила ещё сильнее и Рексик упал в щель между платформой и вагоном. Хозяйка Рексика выпала на платформу, поминая непечатными словами МПС, МЧС и всех кто был рядом. Выходящие по одному стали выскакивать на платформу. Как только поток выходящих оборвался в тамбур хлынул поток желающих уехать из Гатчины. Но из середины вагона еще не все протиснулись чтобы выйти в Гатчине и в тамбуре произошло новое столкновение с упоминанием МПС, МЧС, психушки и умственных способностей гатчинчев. Выходящие, ощущая свою правоту, все-таки одолели входящих распластав их по сторонам, и все желающие покинули вагон. И тут-то входящие оторвались по полной, бодро ринувшись в вагон. Люди тащили с собой корзины, рюкзаки и даже один велосипед. После закрытия дверей появилось желание высадить на следующей остановке велосипедиста. 30-ти летняя женщина стала причитать по Рексику и хотела остановить электричку стоп-краном, но ее успокоил ее спутник утащив ее в глубь вагона. Хозяйка Рексика никак себя не проявляла — возможно её не было в тамбуре. В середине вагона ожил рядовой транспортной торговли. Он предпринял попытку прорвать плотное окружение, подняв над головой свой синий ящик, один раз взмахнув рукой, чем вызвал негодование и возмущение плотной толпы. Толпа сплотилась — рука и синий ящик упали и «утонули» в толпе - всё стихло и успокоилось. Тук-тук-тук стучат колеса, электричка едет к Суйде. В тамбуре время от времени впыхивют очаги возмущения спокойствия около велосипедиста, мужчины с большим рюкзаком, который он не снял, да маленький мальчик продолжал, как ни в чем не бывало, протискиваться от окна к маме и обратно. Велосипедист держал велосипед вертикально, седлом к себе, чем постоянно вызывал справедливое недовольство и возмущение, прижатых к колесам 2-х молодых девушек. К тому же руль упирался в спину пожилой женщины с корзиной, которая в свою очередь, упиралась лицом в большой рюкзак, который был на плечах у мужчины. Велосипедисту было рекомендовано ехать на велосипеде, любителю рюкзаков — идти в поход пешком, с чем они были категорически не согласны, призвав в свою очередь всех недовольных ехать на следующей электричке или на чем-нибдь ещё. В это время в середине вагона вновь началось сильное оживление — появились контролеры. Медленно они продвигались по вагону — много народу, много работы. Минут за 15 они добрались до тамбура, восприняв на себя всю силу народного негодования по поводу условий перевозки людей в электричках. Кое-как забравшись в переход между вагонами, они так и остались там, т.к. дверь в следующий вагон открыть не смогли — электричка переполнена. Вобщем так мы доехали до Сиверской. В Сиверской вышло приличное количество людей, но мы остались стоять в тамбуре, т.к.свободных сидячих мест всёравно не было. Зато наладилась нормальная жизнь в электричке после почти полного коллапса, который настал на «Ленинском проспекте» и закончился в «Сивеской». Ожил рядовой транспортной торговли, сурово двинулись вперед контролёры, пассажиры смогли с одной ноги встать на две. Тук-тук-тук стучат колёса — скоро будем на даче! Супруга пообещала сжечь дачи родителей, чтобы не ездить в электричках по выходным и не ковыряться в земле на «хуеросе» (по-испански — огород) к верху попой.
Свежие комментарии