Я служил на полигоне в Краснознаменном Закавказском военном округе. Зам. командира дивизии передал нашему начальнику учебного центра сломанный УАЗик. Вот и откомандировали меня и еще двоих моих товарищей в автобат, для его ремонта. Починили мы ходовку, перебрали и отремонтировали двигатель, за бутылку чачи и нехитрую закуску покрасили кузов. После окончания ремонта завели машину. Двигатель работал как часики, думали прокатиться, но в боксе много не накатаешь, а за бокс не выедешь, нет номеров. В этом же боксе стоял похожий УАЗ военного прокурора, его водитель не справившись с управлением перевернулся, задняя часть осталась целая, а спереди тент весь смятый (как еще боец остался жив?). В общем номера на нем были 00-01. Немного посовещавшись решили воспользоваться ситуацией и номерами со злополучного УАЗа, кто ж остановит машину самого военного прокурора. Из дивизии выехали без приключений, на КПП нам даже честь отдали, покатались, порадовались своей работой, возвращаемся назад. Дорога шла под горку мы разогнались. Из-за поворота вынырнул ГАЗ-66 с характерной раскраской и надписью ВАИ, который встал нам наперерез. Не тормозя, протискиваемся между 66 и забором, за которым начинается территория дивизии, летим дальше, въезд в дивизию был за крутым поворотом, а так как скорость у нас была не маленькая, а по пятам следовал приставучий ГАЗ 66, КПП проскочили мимо. Что делать? Куда дальше? Тут вспоминаем, что перед очередным поворотом есть заросшая дорога (мы по ней в самоход иногда бегали), ныряем туда, трава высокая, сухая, сразу же за нами поднимается. ГАЗ-66 пролетает мимо. Вернулись в дивизию, ребята номера вернули на перевернутый УАЗ и в подсобку за занавеску, а я под машину, шутка ли несколько раз днищем бились. Через некоторое время подъезжает тот самый ГАЗ-66 из нее выпрыгивает маленький прапорщик армянин, ну думаю все, как минимум 15 суток ареста или продление срока службы года этак на три в дис.бате, прапор подбегает к машине под которой лежал я, тычит пальцем в перевернутый УАЗ (который стоял к нему задом), и, запинаясь от возмущения, кричит:
-Чья эта машина, где водитель?
Я в замешательстве:
-Так товарищ прапорщик, машина военного прокурора, водитель перевернулся и сейчас в госпитале. В подсобке под ширмой напряженная тишина… . Прапор обходит машину кругом видит смятый спереди тент:
-А как это он? Что случилось?
Тут нахожу спасительный выход, да и над прапором не каждый день подшутишь:
-А вы разве не слышали? Ехал он по заданию военного прокурора и командира дивизии, за ним какие то уроды погнались на 66-м, на повороте его и перевернуло. Прокурор в ярости, ком.див поднял по тревоге развед.бат на проческу, ментов на уши подняли! Прапорщик поменялся в лице, и казалось стал еще меньше, а за ширмой прослушивается сдавленный смех:
-А кто гнался выяснили? (пытаясь сделать невозмутимый вид и сдерживая смех я пожимаю плечами)
-Вот сволочи и чего людям спокойно не живется? А разведчики говоришь на проческе?
С этими словами прапорщик исчезает из бокса. В ожидании нового номера на машину, мы просидели еще пару дней в боксе, охраняя машину от повсеместного армейского вандализма. Тут к нам в подсобку забегает разъяренный командир развед.бата:
-Моего старшину не видели? Ну маленький такой прапорщик? Мы в растерянности мотаем головой, а воображение рисует перед нами того самого маленького прапорщика, судя по некоторым особенностям форменной одежды, принадлежащего этому элитному подразделению:
-Вот что бойцы, увидите его, передайте, если не появится в ближайшее время о его увечьях, будут с содраганием вспоминать вплодь до седьмого колена!!! (конечно сказано было не так цензурно) Возмущенный голос майора слышался еще какое то время:
-Банный день а этого (п-ииииии) третий день найти не могут… .
Все бы ни чего, если бы я в пред.последний день пребывания в армии эту историю не рассказал своему командиру, начальнику учебной части, а тот в свою очередь, своему боевому другу заместителю командира дивизии, со слов водителя последнего от смеха, он не мог успокоится всю ночь, а так же не появлялся на службе до обеда следующего дня.
Итогом всего стало: На общем построении учебного центра, от заместителя командира дивизии, я получил сутки ареста с последующим увольнением в запас и провел я его в караульном помещении гауптвахты за бутылочкой чачи вместе с нач.каром, но так как он не мог ни есть ни пить от боли в животе порожденного смехом, я напился сам.
Прапорщик (отсидевший к тому времени трое суток ареста за самовольную отлучку) упорно искал со мной встречи, а спасало меня только солдатская солидарность, так что с ним я больше не встречался.
На гражданке, вот уже сколько лет прошло, кому не расскажу эту историю ни кто не верит, но просят рассказать ее снова и снова.
Теперь я ее рассказал и вам, хотите- верти, хотите- нет, но это чистая правда.
Свежие комментарии