В деревне работы не было, молодежь уехала. Остались одни пенсионеры.
Мария работала на почте, муж подрабатывал плотником. В хозяйстве: кабанчик, десяток кур, пяток гусей — жить можно.
Вот только беда, последнее время, рассчитывались с мужем за работу самогоном. Где забор починит, где лавку, или ступеньки поправит, а если домовину сделает - вообще три дня пьет. Почти каждый день приходил домой пьяный.
Надоело это Марии, а что делать, не знает.
Как-то приполз Иван домой на четвереньках весь в грязи. На улице не оставишь и в кровать не положишь. Раздела она своего горемычного, подтащила к печи на клеенку, воды в корыто налила и собралась мыть. Иван будто без сознания, не шевелится.
Разозлилась бабенка, обида душит, тут-то идея ее и посетила. Намылила всего с головы до ног, и начала брить: на голове, на груди, подмышками, на животе и ниже, до того вошла в азарт, что и бровей не оставила.
Стерла следы мокрым полотенцем. Убрала корыто. Укрыла мужика, чтобы не простыл и ушла спать.
Утром, Иван сходил на двор по нужде, но еще не отрезвев, изменений не понял.
Машка встречает его ухватом.
- А ну пошел с хаты, развратник!
- Куда?
- Где пил, где тебя раздели и оскопили!
- Нет, не оскопили, — вспомнив себя пару минут назад, опровергает муженек.
Сказать, что он не по этой части, Ваня не успел.
В углу стояло трюмо, и он увидел свое отражение. Недоумение не сходило с лица минут пять.
- Маш, это я? - Иван трогал себя и трезвел на глазах.
- В следующий раз все отрежут и не почувствуешь! Хотя тебе это без надобности! - грозно говорила Маша, еле сдерживая смех и любуясь своей работой.
Три дня Иван на улицу не выходил, потом все таки решился. Может, кто расскажет, где он так опростоволосился.
Встречные люди улыбались, видя трезвого и чистого Ивана. А он думал, что над ним смеются.
После недели трезвой жизни, ему захотелось женской ласки.
Маша, дама разумная, не отказала. Она и сама была не против. Когда это было в последний раз?
Бросил мужик пить. Сначала от страха, потом понравилось.
Мария, когда пенсии разносила, строго-настрого запретила бабкам рассчитываться самогоном:
- Нет денег, продукты давайте, да хоть щей тарелку. А то съедем из села, вообще плотника не будет.
Свежие комментарии